Левый берег - Страница 38

Володя, в свою очередь, не счел нужным реагировать на это замечание. Это особенно нравилось командиру в Кошаке. Отсутствие реакции на шутки и подколы далеко не всегда означает отсутствие у человека чувства юмора. То, что у Володи оно, это самое чувство, было, Денис знал точно. Еще по "Ферме". Но Кошак никогда не смеялся над теми остротами, которые казались ему неудачными. А это — признак сильной воли. Да-да, как это ни нелепо может показаться на первый взгляд. Это — признак того, что человек не боится иметь свое мнение, не боится его демонстрировать. Не нравится мне твоя шутка, вот и не смеюсь. Хочешь — обижайся, хочешь — нет. Дело твое. А я буду смеяться тогда, когда мне действительно смешно. Вот так то…

— Телефонами то обзавелись? — спросил командир. — Давайте номерами обменяемся…

Оперативники достали трубки. При этом у Червонца, естественно, как про себя отметил Денис, оказалась самая дорогая.

— Не бережешь ты гроши государевы, — укоризненно покачал он головой.

— Извини, мамочка… — прогнусавил Толик. — У тебя, вроде, тоже не дешевый.

Денис покачал головой в знак согласия. На самом деле, он понятия не имел, сколько стоила его трубка. По той простой причине, что ее не покупал. Но подозревал, что чрезвычайно дорого. И не потому, что была она красивая. А потому, что аппарат этот был ему вручен на "Ферме" для связи с Учителем. Никаких пояснений об особенностях его конструкции Шестнадцатому, естественно, никто не дал. Просто сказали: связь с "Центром" только по этому аппарату. И точка.

Надо думать, связано это было с защитой от прослушивания. Так предполагал Денис. Тут ведь дело было вовсе не в секретности. Командир уяснил себе эту особенность поведения "чекистов". Для того чтобы понять, что аппарат был защищен от "прослушки", много ума не требовалось. Но зачем об этом говорить, если можно просто сказать, что "для связи с центром"? Ну зачем тебе, спрашивается, знать, что это за трубка такая? Зачем тебе это знать, если вполне можно и не знать. Без вреда для дела. Не знать, и все. А предполагать ты можешь что угодно. Это, парень, твои проблемы. Но ведь тебе никто не говорил, что этот аппарат особенный. Не говорил? Ну вот видишь… А что ты сам себе напридумывал…

Не из вредности все это, а по привычке скорее. Десятилетиями выработанной привычке к всеобщей секретности, от которой трудно отказаться. А может, и не надо отказываться? Кто знает…

И еще, кстати, дали Денису стеклянную бутылку с прозрачной жидкостью и сказали, чтобы в случае опасности облил ей телефон. А еще лучше, налить ее в какую-нибудь посудину и кинуть туда аппарат. Но это, если конечно, время будет. Не таскать же эту бутылку вечно с собой, в самом деле…

Его подчиненные таких аппаратов, естественно, иметь не могли, потому как связь с Учителем осуществлялась исключительно через командира. И о том, что трубка Дениса была такая особенная, тоже не знали. А пояснять он не стал. Помнил этот самый принцип: "Если какую-то информацию можно не давать, то ее не надо давать".

— Как разместились-то? — осведомился Денис. — Ну тебя-то, красавец, я в "Европе" видел… — кинул он взгляд на Толика.

— Правда? — удивился тот. — А я тебя нет…

— Да я и без этого мог бы догадаться, где поселится такой "фраер", как ты, — съязвил командир. — Где же тебе жить, как не в самой лучшей гостинице Кировогорска.

— Врешь, начальник, — деловито парировал Червонец. — Лучшая гостиница в городе — "Каталония".

— Ну надо же, — удовлетворенно мурлыкнул Денис. — Мы уже за два дня освоились! Похвально.

— Погоди, то ли еще будет, — самонадеянно, но без агрессии, бросил Толик.

— Я — на квартире в Балашевке, — сказал Кошак. — Таксист посоветовал хату. Однокомнатная, в "жакте"…

— А я — в "Центр-Отеле", — Лева широко зевнул. — Нормально такое место.

— Ладно, мальчики, — Денис сделал паузу и, уставившись в землю, секунд десять обобщал полученную информацию, приводил ее в систему. — Мочим расход. Нюхайте город…

— Когда встретимся? — осведомился Червонец.

— Я позвоню, — Денис повернулся к парням боком. — И вот что еще… Помните: "светиться" пока нельзя. Ходите по улицам как невидимки. Никаких знакомых, никаких контактов. Только случайные люди. Не наследите. Не забывайте, мы еще не разработали легенды. Пока мы — призраки…

30.09.2008. 17:04

— Здравствуй, Учитель.

— Ну, здравствуй, Аякс. Как тебе твое новое имя?

— Шестнадцатый — мне больше шло.

— Ха-ха-ха! Но, согласись, "Аякс" — тоже неплохо.

— Не задумывался над этим.

— И правильно. Разве это главное. Ну что, рассказывай, как твои делишки, как освоился?

— Да пока никак не освоился. Осматриваюсь.

— Ну это понятно. Я первые впечатления имею в виду.

— О местности или о парнях?

— И о том, и о другом…

— Работники, на первый взгляд, вроде нормальные. Как там будет дальше, сам понимаешь, покажет время…

— Естественно.

— Местность тоже неплохая. Однозначно, есть поле для работы. Опять же говорю, на первый взгляд.

— На чем основывается такое твое утверждение.

— Ну, в общем, на двух критериях, которые, на мой взгляд, являются определяющими.

— Так-так…

— Во-первых, на лицо — значительный протестный ресурс. Не то, чтобы люди готовы хоть сейчас на баррикады, но недовольством общим положением дел весьма значительное. Уверен, с течением кризиса оно будет только усиливаться.

— Очевидно. Но против кого по твоему мнению, направлена эта энергия?

— Ты мне такие сложные вопросы задаешь! Мне тут поработать надо хотя бы какое-то время, чтобы отвечать…