Левый берег - Страница 30

— Почему нет? — вдруг увереннее и даже немного громче повторил Гена. — Если нашлись те, кто за "бабло" поехал на Площадь за "желтых" задницу морозить и горло драть за "деньгу", то почему бы не найтись тем, что за ту же деньгу согласится этим самым "желтым" кишки выпустить. Тем более сейчас…

— Почему сейчас? — не смог быстро сориентироваться Денис.

— Да потому. Оглянись вокруг, блин! — Гена вытер губы салфеткой и откинулся на мягкую спинку диванчика. — Кризис, брателло! Люди некоторые вообще до отчаяния доведены. Все, что при Союзе было, развалили. Еще год назад кое-что вроде как работало. А сейчас — вообще "хана". Стало все. Только Радиозавод да Обувная фабрика че-то там пыхтят. И, вон, рудники под Александровским работают…

— Это которые какие-то урановые? — уточнил Денис.

— Ну да…

— Дык на заграницу, наверное, работают, потому и спрос кое-какой есть.

— Наверное. А так… — таксист поморщился. — Вон, "Красная заря"! Какой завод был! Стоит. Наглухо. То вроде бы частично работал, а сейчас — вообще стал. А "Гидросила"! Та и без кризиса стояла. А "Пишмаш", а Швейная…

— И чего ж вы тут производите? — весело осведомился Денис.

— Перерабатываем кислород в углекислый газ, — мрачно пошутил Гена.

— Тоже дело, — оперативник допил чай и поставил кружку на блюдце. — Вот что. А давай мы сегодня с тобой, Геннадий, "бухнем", а?

— Да работаю я… — растерянно ответил таксист.

— А мы — после работы, — напирал оперативник. — Ну че ты? Давай, посидим где-нибудь, поговорим. Я ж здесь кроме тебя никого не знаю. Расскажешь мне про город, про житье-бытье ваше… Учти — я угощаю.

Последний аргумент, видимо, подействовал.

— Ну, если только вечерком, — протянул Гена. — Можно. Знаю я один бар хороший…

— Ну вот и ладушки, — обрадовался Денис. — А сейчас оплаченное время, так сказать, истекло. Ты отвези меня в центр, погулять хочу. В тот район, где улица с синим длинным домом, которая мне так понравилась…

— На Калинина, что ли? Где "ГБ-шники"? — уточнил таксист.

— Точно!

10.03.2007. Россия. г. Москва. ул. Хачатуряна. 16:47

Московская зима постепенно отступала. Прошел обильный снегопад. Впрочем, снег тут же растаял из-за плюсовой температуры. Проезжающие грязные, всю зиму не мытые автомобили колесами разбрызгивали талую массу во все стороны, окрашивая дороги и тротуары в единый черно-коричневый цвет. Люди робко расстегивали молнии на пуховиках, ощущая первое весеннее тепло. Некрасива была Москва в это время года. Скоро, очень скоро растает снег, грязь уляжется и отмоется, город оденется в зеленую листву…

Черный автомобиль плавно подъехал к подъезду стандартного двенадцатиэтажного панельного дома.

— Подожди меня, — коротко бросил пассажир с заднего сиденья водителю и, подобрав полы черного кашемирового, явно не дешевого пальто, вышел из машины.

Подойдя к темно-красной ободранной металлической двери, он достал из бокового кармана маленький черный блокнотик, немного полистал его и, обнаружив нужную запись, набрал комбинацию на кодовом замке.

Дверь, запищав, резко отмагнитилась, пропуская солидного мужчину в подъезд. Возле лифта стояла пара детских колясок, с колес которых стекала мутная уличная жижа. Человек вызвал лифт, с интересом оглядывая интерьер подъезда.

"Давненько тут не был. Нехорошо. Надо бы почаще забегать…" — внутренне осудил он себя.

Удивительно чистый, и, судя по всему, практически новый лифт быстро поднял его на пятый этаж.

Выйдя и оглядевшись, мужчина подошел к правой двери и нажал кнопку звонка.

— Кто там? — послышался за дверью приятный женский голос.

— Иван, это, Алена Игоревна, — громко ответил мужчина.

Механизм дверного замка издал едва заметный звук и дверь распахнулась.

— Ваня! — В коридоре квартиры стояла слегка полноватая женщина в цветном домашнем халате. — Привет! Как давно ты у нас не был!

Они расцеловались поочередно в обе щеки.

— Дела, Аленушка, дела… — мужчина слегка приобнял хозяйку за плечи.

— Ба! Какие люди пожаловали! И без охраны, — послышалось справа.

В дверном проеме стоял седоволосый худой мужчина лет шестидесяти. На нем была белая хлопчатобумажная футболка, черные штаны и веселые домашние тапочки в виде собак.

— Охрану на улице оставил, — весело ответил гость.

Мужчины крепко обнялись и несколько секунд, улыбаясь, молча смотрели друг на друга.

— Ну как ты, дружище? — тепло спросил гость.

— Да все также, Иван Дмитриевич. — Хозяин сложил руки на груди. — По пенсионному.

— Раздевайся, Ванюша, проходи, — суетилась Алена Игоревна, снимая с мужчины пальто. — Как Светочка? Как детки?

— Здоровы, слава Богу, — охотно ответил гость. — Жена все свои статейки крапает, а дочки учатся с горем пополам.

— А я вот своего "раздолбая" осенью в армию спровадил, — гордо заявил хозяин. — Чуть не убила, — он боязливо показал пальцем на жену.

— Молчи уж! — недовольно посмотрев, бросила Алена Игоревна. — Ты проходи, проходи, — она провела гостя в просторную, со вкусом обставленную комнату, по старому советскому обычаю выполнявшую роль гостиной.

Судя по обстановке, хозяева обладали средним по московским меркам достатком. Черный кожаный диван, кресло со следами пребывания в доме кошки, пушистый, вроде бы даже не дешевый ковер. Старые фанерные полки были заняты книгами самых разных жанров, стилей и направлений.

— Я, помнишь, еще в начале девяностых по почте заказывал, — сказал хозяин гостю, разглядывающему коллекцию, почти на ухо.